Сквозь тьму (фанфик по Neverwinter nights: Hordes of the Underdark)

Она помнила боль. Боль, прошивающую тело насквозь, словно раскаленным прутом. Боль, выворачивающую суставы, и скручивающую внутренности. Невыносимую, нестерпимую, невозможную боль.

Она помнила, как умерла.

И теперь, открыв глаза, она была удивлена. Серые стены. Серый мраморный пол. Нет теней – только ровный полумрак.

– И это загробный мир?

Калинда не знала, что произнесла свой вопрос вслух до тех пор, пока холодный мертвый голос не ответил ей:

– Это Ад.

Поднявшись с холодных мраморных плит, девушка увидела знакомую фигуру в балахоне со скрывающим лицо капюшоном. Жнец. На мгновение она почувствовала радость при виде его. Возможно, еще не все потеряно. Возможно, еще можно исправить… Но на всегда бесстрастном лице Жнеца сейчас явно проступило сожаление. Он знал, о чем она хочет спросить. И знал, что не сможет ей помочь.

– Самим Мефистофелем тебе запрещено возвращаться в мир под названием Торил, – сказал Жнец. – Я лишь выполняю распоряжения архидьявола.

– Ты служишь ему? – поразилась Калинда.

– И да, и нет, – ответил Жнец. – Он использует меня, как любую из своих вещей. Ему известно мое истинное имя, поэтому он волен распоряжаться мной. Но я не его слуга. Во всяком случае, я никогда не стал бы служить ему по своей воле.

Калинда помотала головой.

– Но я должна вернуться в Торил. Там идет война. Там…

– Ты не можешь, – отозвался Жнец. – Мефистофель использовал тебя, заключая эту дьявольскую сделку. Когда ты обнаружила его реликвию, с ним установилась связь, а когда убила дроу, державшую его в плену, ты заняла его место, а он – твое. Теперь ты заперта здесь, как долгое время был заперт он.

– Я пленница в Аду? – полудроу сжала голову руками. – И я никак не могу отсюда выбраться?

– Оставьте всякую надежду, все вы, входящие сюда, – произнес Жнец.

Калинда почувствовала, как уходит земля из-под ног, и тяжело опустилась на мраморный пол. Ощутив захлестнувшую сознание волну отчаяния, она почувствовала прочертившую по щеке теплую дорожку слезу. Ад. Страшное место, куда попадают грешники, на поверку оказывалось местом, в котором нет ничего, кроме серой пустоты и одиночества. Вечность в одиночестве. Без возможности даже умереть, чтобы это закончилось. Можно ли придумать ад хуже, чем это?

Подняв на Жнеца мокрые от слез глаза, девушка тихо спросила:

– И что мне теперь делать?

Она не ждала ответа. Что мог ответить ей страж загробного мира? Чем он мог ей помочь? Ей просто хотелось нарушить эту тишину, которая грозила раздавить ее.

– Я ничем не могу помочь, – отозвался Жнец.

Перед мысленным взором Калинды пронеслась вся ее жизнь. Детство в крепости дворфов, восстанавливающейся после жестокой войны. Уроки жизни, которые стремились преподать ей родители. Смерть мамы. Долгие путешествия по Побережью мечей. Водяная Падь и Подгорье. Андердарк. Дроу и Провидица. Перед девушкой мелькали лица тех, кого она знала, кого любила или с кем была дружна. Улыбающиеся или сердитые. Родные и едва знакомые. Смеющиеся и грустные. Люди, дворфы, эльфы. Последним в ее сознании вспыхнул образ рыжеволосого тифлинга с застывшей на тонких губах усмешкой и лучистым взглядом льдисто-голубых глаз.

– Вален, – прошептала Калинда и вскинула глаза, посмотрев на Жнеца. – Что с моими друзьями? Что случилось с дроу в Лит’му’Атаре?

– Для тебя это имеет значение? – казалось, в голосе Жнеца мелькнуло удивление. – Ты все равно ничего не сможешь изменить. Тот мир остался там. А ты здесь.

– Я хочу знать! – Калинда взвилась с пола, сжав кулаки. – Они живы? Мертвы? Ранены? Ответь!

Жнец долго смотрел на нее, словно размышляя.

– Они мертвы. Все мертвы.

Боль, которую почувствовала Калинда, услышав эти слова, бросила ее на колени. Раньше она не понимала выражения «болит душа». Это казалось ей метафорой. Как может душа болеть? Теперь она это поняла. И эта боль была намного сильнее, чем любая телесная боль.

– Я могу разыскать их, – продолжил Жнец, словно не заметив ее состояния. – Внешние Планы многообразны. Кто может знать, куда попадает душа? Но если они согласятся прибыть…

– Что? – хрипло спросила Калинда. – Ты можешь их разыскать? Ты можешь…

– Кого мне позвать? – спросил Жнец.

Калинде казалось, что ее сердце выпрыгнет из груди. Сердце? Разве она не мертва?

– Вызови Валена, – прошептала она.

Жнец замер, словно прислушиваясь к отдаленным голосам.

– Согласие дано, – торжественно произнес Жнец.

Сначала возникла тень. Это было странно, поскольку в этом месте не было источников света. Он шел отовсюду и ниоткуда одновременно. Потом в воздухе стал сгущаться туман. Он клубился, принимая очертания человеческого тела. Увидев выступившую из тумана знакомую высокую фигуру в зеленой броне, Калинда всхлипнула и бросилась тифлингу на шею, спрятав лицо на его широкой груди.

– Калинда? – руки Валена неуверенно обняли ее, словно стремясь защитить.

Девушка чуть отстранилась, не убирая ладони с его плеч. Тифлинг смотрел на нее удивленно. Он склонил голову набок, протянул руку, коснувшись ее лица, стер слезу с ее щеки и улыбнулся.

– Это немного странное ощущение, – сказал он, глядя ей в глаза. – Значит, я снова был вызван из Планов, чтобы сражаться? Но я рад, потому что буду сражаться вместе с тобой, – его взгляд на мгновение затуманился. – Когда… Когда Мефистофель убил меня вместе с другими мятежниками, я решил, что это конец…

Вален, все еще приобнимая Калинду, осмотрелся вокруг.

– Мрачное место, – произнес он. – Оно похоже на…

– Преисподнюю, – шепнула Калинда.

– Преисподнюю? – переспросил тифлинг, вскинув бровь. – Что ж, я знал, что не был праведником при жизни. Но чтобы настолько…

Калинда повернулась к Жнецу.

– А Наттира? Ее ты можешь найти?

Жнец медленно кивнул.

– Согласие дано…

Кто сказал, что Ад наполнен огнем и жаром, ядовитыми испарениями и серой, огромными подземными озерами из жидкой лавы?

Здесь был лед. Они стояли посреди огромной равнины, которая простиралась перед ними в своей ослепительной белизне, похожая на застывший океан, весь белый от края до края. Всюду, насколько хватало глаз, до самого горизонта тянулась белая пустыня, необозримая, бесконечная…

Было холодно, так холодно, что дыхание, срываясь с губ, скатывалось клубками пара. Пронизывающий ветер пробирал до костей. Кожаная броня Калинды моментально замерзла, превратившись в ледяной панцирь. Пальцы на ногах, мгновенно утонувших в глубоком рыхлом снегу, закоченели. Не спасали даже сапоги на волчьем меху. Калинда прикрыла глаза.

«Холодно», – подумала она. – «О, боги, как же холодно!»

Калинда видела зиму, знала, что такое морозы. Она не один год странствовала по Долине Ледяного Ветра, дрожа от холода. Сейчас же тело не могло найти сил даже на то, чтобы стучать зубами, не то что двигаться. Она просто стояла, покачиваясь, чувствуя, как сердце замедляет удары, как застывает в жилах кровь.

– Леди, – Вален стащил шерстяной плащ, набросив его ей на плечи и обхватил ее руками поверх плаща. – Нам нужно найти укрытие.

Девушка заставила себя открыть глаза.

Наттира в своей черной одежде, казалось, не ощущала холода. «Какое-то заклинание», – поняла полудроу. – «Везет же магам». Вален, оставшись без плаща, только в зеленом металлическом нагруднике, обнимал Калинду, стараясь защитить от ветра.

– А ты? – спросила она.

– Кровь демона не даст мне замерзнуть, – прошептал он. – Идемте, нам нужно найти укрытие или огонь.

– Впереди город, – сказала Наттира.

Она стояла, приложив ко лбу ладони козырьком, и всматривалась в даль.

– Пошли, – Калинда сделала шаг вперед, покачнулась на онемевших от холода ногах. Твердая рука Валена не позволила ей упасть.

Это был самый странный город, какой Калинде доводилось видеть в своей жизни. Обезумев от холода, она мало что могла рассмотреть. Она видела эриний и сладов, видела крылатых бесов со страшными лицами и гнутыми рогами. Тут и там горели костры, около которых ютились различные твари, пытаясь урвать толику тепла.

Вален подвел ее к плотно закрытой двери, над которой покачивалась на ветру облезлая вывеска «Дыхание Ада». Тифлинг толкнул массивную дверь, из-за которой дохнуло теплом. Оказавшись в теплом помещении таверны, Калинда начала понемногу приходить в себя. Вален провел ее к одному из столов, усадил на стул и направился к трактирщику. Калинда проследила за ним взглядом и ничуть не удивилась, что трактирщик оказался драконом. Теневым драконом, если точнее.

– Интересно, – произнесла Наттира. – Одно из самых редких и необычных существ содержит таверну в Аду.

Калинда не ответила, она осторожным взглядом осматривала зал. Кого здесь только не было. Слаады, бесы, эринии. У одного из столов девушка заметила компанию людей. Или нелюдей? У них была желтая кожа, плоские лица и раскосые глаза. Наттира, заметив ее взгляд, тоже обратила на них внимание.

– Это гитзерай, – сказала дроу. – Далеко же их занесло от их родного Лимбо.

Вернувшийся Вален поставил перед девушками кружки с горячим элем.

– Это души умерших, – произнесла вдруг Калинда, проводив взглядом полупрорачный призрак женщины дроу.

– Не люблю мертвецов, – отозвался тифлинг. – Все время жду, что увижу среди них лица тех, кого мне пришлось убить.

Он пододвинул кружку поближе к полудроу. Калинда, вцепилась в кружку пальцами, наслаждаясь теплом. Холод начал выходить из нее, заставив девушку дрожать и стучать зубами.

Послышался вскрик, Калинда резко обернулась на звук и увидела яркую вспышку света, поглотившую одну из душ.

– Что это было?

Около стола возник призрак женщины. Ее лицо было печально, взгляд устремлен куда-то сквозь окружающие предметы.

– Эй, – окликнула ее Калинда. – Кто ты?

– Я не знаю, – отозвался дух. – Я не помню, кем была. Я просто дух, обреченный на вечное пребывание здесь. Хотя теперь я уже не уверена в том, что проведу вечность здесь. Может быть, и мою душу поглотит Мефистофель.

– Что? – воскликнула Наттира. – Мефистофель пожирает ваши души?

– Да, – ответил призрак. – У Мефистофеля армия мертвецов в далеком мире Торил. Он пожирает нашу сущность, чтобы оживлять их.

Вален постучал пальцами по столу.

– Я видел такие армии в Кровавых Войнах. Их трудно создать, а потом почти невозможно остановить. Если это правда, то Торилу конец.

– Скоро здесь не останется никого, кроме Потерянных…

Дух женщины вдруг замер, на ее лице отразилась боль, а потом яркая вспышка света поглотила и ее.

Некоторое время они сидели в тишине, нарушаемой только потрескиванием дров в камине. Каждый думал о своем.

– Есть две новости, – сказал Вален, посмотрев на девушек. – С какой начать?

– С хорошей? – неуверенно спросила Калинда.

– Я знаю, где мы, – ответил тифлинг. – Лед и холод, Потерянные, Мефистофель… Мы в Кании. Это восьмой круг Баатора – родной план Мефистофеля. Было весьма любезно с его стороны пригласить нас к себе в резиденцию.

– Никогда не думала, что окажусь в подобном месте, – пробормотала Наттира.

– Конечно, – пожал плечами Вален. – Обычно души темных эльфов оказываются в Абиссе.

Наттира хотела ответить что-то резкое, но Калинда положила ладонь на ее запястье.

– Перестаньте, – сказала она тихо. – И так все довольно паршиво. А вторая новость?

– Я понятия не имею, как отсюда выбраться, – ответил Вален.

Повисла угнетающая тишина. Кания. Восьмой круг Ада. Мефистофель заточил их здесь. Выхода нет. Как сказал Жнец? Оставьте всякую надежду, все вы, входящие сюда. Это конец.

Одна из эринний, виляя бедрами, прошла мимо их стола, едва не задев тифлинга. Калинда не обратила бы на нее внимания, если бы не услышала злое рычание Валена. Подняв взгляд, она увидела, как вспыхнул огонек ярости в его глазах.

– Есть еще кое-что, – прошипел тифлинг.

– Что? – спросила Калинда. – Что с тобой?

Вален несколько мгновений смотрел ей в глаза. Девушка не поняла, что он увидел в ее взгляде, но с его лица пропало выражение гнева. Калинда посмотрела вслед эринии, не понимая, что в ней так взбесило тифлинга. Когда она снова встретилась с ним взглядом, льдисто-голубые глаза лучились, в них не было и следа недавней злобы.

– Ничего. Не важно, – ответил тифлинг, улыбаясь.

Он пришел. Против него не было оружия. Он шествовал по залитым кровью улицам Лит’му’Атара среди трупов. Вот он остановился на мгновение, бросив взгляд на распростерые тела, и тела начали шевелиться, подниматься. Восставшие мертвецы брались за оружие и шли за ним, послушные его воле. Они нападали на живых, убивали их во славу своего господина. Сраженные воины падали, чтобы снова подняться, и сражаться с живыми. И их становилось все больше…

Калинда отпрянула от почерневшего кристалла, в котором гасло изображение далекой войны.

– Он уничтожит Торил, – тихо сказал Вален, и девушка поняла, что он тоже видел это. – И мы, запертые здесь, ничего не сможем сделать.

– Нам нужно выбраться отсюда.

– Побег из Ада, леди? – тифлинг криво усмехнулся. – Каким образом?

– Истиннное имя, – произнесла дувушка, будто разговаривая сама с собой. – Жнец говорил, что Мефистофель завладел его Истинным именем, сделав его своим рабом.

– Истинные имена? – переспросила Наттира.

– Ты об этом что-то знаешь?

Дроу кивнула.

– Об этом знают все, кто знаком с магией. Дать чему-то или кому-то имя – один из простейших приемов колдовства. И один из самых важных. Все в нашем мире имеет имена. Любая вещь, любое существо. Чтобы воздействовать на кого-то маг должен назвать его, – Наттира в волнении потерла руки. – Но те имена, что даем вещам мы сами, не имеют такой силы, как имена, данные им при сотворении мира. Истинные имена. Они звучат на языке богов. Их дают каждому существу при его рождении. Они отражают самую суть. Если знать такое Имя, если назвать им кого-то, он превратится в раба. Он выполнит любую волю мага. Вот почему Истинные имена укрыты от чужих взоров.

Некоторое время они стояли молча, глядя на черный кристалл.

– Ты думаешь, что мы могли бы как-то узнать Истинное имя Жнеца? – спросила Наттира.

– Мефистофель смог, – пожала плечами Калинда. – Значит, это возможно. Просто мы не знаем как.

Она зябко поежилась, осматривая холодные окрестности Города Потеряных Душ.

Мимо, хлопая кожистыми крыльями, промчался краснокожий бесенок, а в следующее мгновение Калинду ударили в спину. Она резко обернулась, положив ладони на рукояти сабель, но не увидела врага. Только гитзерая, отряхивающего от снега ладони. «Это он залепил мне в спину снежком», – поняла девушка.

Калинда не успела никак среагировать, а Вален уже летел вперед. Крик Калинды «Стой!» догнал его в прыжке, но тифлинг пропустил его мимо ушей. Мощная фигура вытянулась в воздухе, а кулак тифлинга впечатался в челюсть гитзерая. Житель Лимбо рухнул в снег, взметнув тучу снежных хлопьев. Вален нависал над ним, собираясь ударить еще раз. Калинда встала перед ним, загородив собой распростертого в снегу гитзерая. Наттира склонилась над упавшим.

– Вален! – крикнула Калинда, видя, что тифлинг намеревается продолжить драку. – Хватит!

Калинда заглянула в его глаза и едва удержалась, чтобы не попятиться ¬– столько в его взгляде было гнева, злобы и ненависти. Девушка вздрогнула, когда он посмотрел на нее. Тифлинг собирался обойти ее, чтобы напасть на гитзерая, но Калинда, размахнувшись, с силой ударила его по лицу, наградив звонкой пощечиной. Вален замер, словно налетев на невидимую стену. Из его глаз постепенно пропадало выражение бешенства, а взгляд становился осмысленным. Встретившись глазами с Калиндой, все еще настороженно рассматривающей его, и готовой снова применить силу, тифлинг попятился, опустив глаза и отвернулся.

Калинда подошла к гитзераю, которому Наттира уже помогла подняться.

– Я прошу прощения за то, что случилось, – сказала она. – Возможно, мы сможем как-то возместить причиненный вам вред?

Гитзерай потер ушибленную челюсть.

– Возможно, вы угостите меня пивом, – он пожал плечами. – И будем считать, что инцидент исчерпан.

– Разумеется, – Калинда кивком указала на двери таверны.

Наттира и гитзерай направились к таверне, а полудроу обернулась к застывшему Валену.

– Вален?

Тифлинг не обернулся. Было непонятно, услышал ли он вообще, что она звала его. Тогда Калинда подошла к нему, положила ладонь на его плечо. Он вздрогнул, когда она прикоснулась к нему.

– Что с тобой?

– Это… – тифлинг обернулся к ней, собираясь ответить, но встретившись с ней глазами, тяжело вздохнул. – Это неважно.

– Не важно? – Калинда скептически вскинула бровь. – Ты напал на ни в чем не виноватого гитзерая. Я хочу знать, почему.

– Этого больше не повторится, леди, – ответил Вален и упрямо посмотрел на нее.

Калинда протянула руку, коснувшись его запястья.

– С тобой что-то происходит, – прошептала она. – Я хочу понять…

– Этого больше не повторится, – отрезал Вален и, отдернув руку, быстрым шагом направился к таверне.

Они заняли стол в самом углу, подальше от посторонних глаз. Калинда махнула рукой, подзывая слугу. Слуга, напоминающий крылатого кобольда, с усеянной шипами шкурой, подбежал и стал заискивающе заглядывать в глаза.

Калинда ясно услышала, как скрипнул зубами Вален.

– Четыре пива, – сказала полудроу, покосившись на тифлинга. – И что у вас есть к нему?

– Мясо, – проблеял дьяволенок.

– Сомневаюсь, что хочу знать, кем оно было, пока дышало, – пробормотала Калинда. – А еще?

– Раки, выловленные в ледяных озерах.

– Ну, они, по крайней мере, не разумны, – пожала плечами Наттира. – Тащи сюда блюдо.

Калинда кивнула и бросила слуге монету. Существо попробовало ее на зуб и, радостно захлопав крыльями, упорхнуло на кухню.

– Мне будут сниться в страшных снах милые лица здешних обитателей, – усмехнулась Калинда.

– Это был спиниган, – сказал гитзерай. – Наверняка, вы видели его в первый раз.

– Хотелось бы и в последний, – вздохнула полудроу. – Мое имя Калинда. Это мои друзья: Наттира и Вален, – девушка кивнула на своих товарищей.

– Я Каран, – отозвался гитзерай. – Вероятно, я должен попросить у вас прощения. То, что произошло, началось с меня.

– Вам совершенно не за что извиняться, – Калинда махнула рукой. – Напротив, это я хотела извиниться перед вами.

Каран несколько мгновений рассматривал напряженного тифлинга, потом кивнул, по-видимому, что-то для себя уяснив.

– Тогда просто забудем об этом, – предложил он. – Вы прибыли из дальних земель, насколько я могу судить. Вы, как и мы, решили посетить Храм Спящего?

– Храм Спящего? – удивилась Наттира. – Я впервые слышу о подобном культе.

– Значит, я ошибся, – сказал гитзерай. – Как бы то ни было, я буду вынужден вас разочаровать. Храм Спящего закрыт. Мы проделали ли долгий путь из Лимбо только для того, чтобы сенсей сказала нам, что мы не можем войти в его усыпальницу, пока не пройдем испытание.

– Кто он такой? – спросила Калинда. – Бог?

– Нет, – качнул головой Каран. – Но он легенда среди нашего народа. Однако, мы не можем созерцать его.

– Испытание, – понимающе проговорила полудроу. – Что за испытание?

– Загадки, – ответил гитзерай. – Мне начинает казаться, что вся эта легенда – ложь. Быть может, сенсей выдумала ее сама? И никакого Спящего нет?

– В смысле?

– Мы, все прибывшие сюда гитзерай, продали все, что у нас было, чтобы отправиться в это паломничество. А сенсей не позволяет нам увидеть его. Я знаю ответ на одну из ее загадок, но это дешевые розовые сопли. Это не может быть правдой.

– Что ты имеешь в виду? – спросил молчавший до того Вален.

Каран посмотрел на него.

– «Почему он ушел?» Потому что его сердце не знало любви. Разве это не вздор?

Вернувшийся спиниган прервал разговор, водрузив на стол поднос с блюдом раков и четырьмя кружками пива. Он собирался улететь, когда Калинда удержала его за крыло.

– Эй, малыш, – спросила она с улыбкой. – А ты знаешь что-нибудь о Спящем?

– Спящий? – прошипел дьявол. – Да чтоб он сдох, сгнил, замерз и снова сгнил! В Преисподней не место ублюдкам из Элизиума!

Спиниган вырвался из-под руки девушки и упорхнул прочь.

Наттира рассмеялась.

– Видно, что Спящий здесь весьма уважаемая фигура, – сказала она, улыбаясь.

Разговор постепенно перешел на другие темы. Гитзерай рассказал о родном плане Лимбо. Калинда вспомнила несколько поднявших всем настроение историй из своей юности в Долине Ледяного Ветра. Потом Каран поблагодарил их за компанию и поднялся, пообещав помочь, если возникнет такая необходимость.

Внимательно посмотрев на тифлинга, он положил ладонь ему на плечо и произнес несколько слов на языке, которого девушки не поняли. Вален вскинул глаза, встретившись со спокойным взглядом гитзерая, и медленно кивнул.

– Что он сказал? – спросила Наттира, когда Каран вышел за порог таверны.

– Он… – Вален бросил короткий взгляд на Калинду. – Пожелал удачи.

Полудроу видела, что он лжет, видела это совершенно ясно. Она не могла понять причины, поэтому пока решила ничего не спрашивать.

– И что мы имеем? – вопрос был риторическим, Калинда не ждала на него ответа, но тифлинг отозвался.

– Вероятно, Спящий может знать Истинное имя Жнеца. Или хотя бы подсказать, где его искать.

– Тогда именно этим мы и займемся утром, – Наттира зевнула, прикрыв рот ладонью. – Я отправляюсь спать.

Дроу поднялась и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж к жилым комнатам. Калинда проводила ее взглядом и посмотрела на тифлинга. Вален сидел, вперив взгляд в сцепленные на столе руки. Она не могла понять, что так его тревожит, но спрашивать не решилась. Протянув руку, она коснулась его запястья. Тифлинг поднял голову.

– Я тоже пойду, – сказала Калинда, кивнув на лестницу. – Доброй ночи.

– Доброй ночи, леди.

Он долго смотрел вслед полудроу. Даже тогда, когда она скрылась, он не отводил взгляда от лестницы.

«Разделенная ноша становится легче», – всплыли в памяти слова гитзерая. – «Порой тайна причиняет вред не только тому, кто ее хранит, но и тем, кто не знает о ее существовании».

Калинда расстегнула ремень, положив на прикроватный столик ножны с саблями. Лук и колчан легли рядом. Девушка распутала шнуровку на рукавах куртки и взялась за крючки на вороте, собираясь расстегнуть их. В дверь постучали. Калинда вздрогнула от неожиданности. Подойдя к двери и распахнув ее, она удивленно посмотрела на замершего перед дверью тифлинга.

– Простите, леди, – пробормотал он. – Я … Мы можем поговорить?

Девушка кивнула, собираясь пропустить его в комнату, но Вален кивнул на дверь в конце коридора, ведущую на балкон. Калинда взяла с кровати недавно сброшенный шерстяной плащ и последовала за ним.

Архитектура этого города была странной. Было неожиданно увидеть здесь такие балконы, будто находишься в Водяной пади или Невервинтере. Но нужно было отметить, что с балкона открывался необычный вид. Простирающиеся во все стороны бесконечные снега, залитые сияющим светом были… красивы. Это заставляло забыть, что место, где они невольно оказались – один из кругов Ада.

– О чем ты хотел поговорить? – спросила Калинда, почувствовав, что молчание начинает затягиваться.

Вален оторвал взгляд голубых глаз от сверкающего ледника.

– Мы много раз были на волосок от смерти, – сказал он. – Но теперь все стало, – он умолк, подбирая подходящее слово. – Все стало гораздо опаснее. Теперь мы в Аду, где наши жизни стоят меньше проклятого медяка, и могут оборваться в любой момент. И я…

– Что?

– Я не знаю, кто из нас доживет до конца этой истории, а кто навсегда останется ее частью, поэтому я хотел бы, чтобы вы знали…

Он замолчал, но Калинда не торопила его, внимательно глядя в лучащиеся голубые глаза, в которых отражалось волнение. То же волнение, которое она испытывала сама.

– Мы знакомы совсем недавно, – продолжил Вален. – Но, поверьте, за то короткое время, что мы провели вместе, сражаясь бок о бок, защищая друг друга, путешествуя рядом, я стал чувствовать, что мы с вами стали очень… близки.

Он смотрел в ее глаза, стараясь увидеть там ответ на свой невысказанный вопрос, на вопрос, который не решался задать. Воин, бесстрашно бросавшийся в самый водоворот боя, без страха выступавший против бебилит и драколича, закрывавший ее собой, боялся спросить, чувствует ли она сейчас то же, что и он. Он хотел и боялся услышать ответ на свой вопрос.

– Это чувство взаимно, – Калинда улыбнулась, шагнув к нему, и коснувшись его широкого запястья.

Тифлинг смущенно отвел взгляд.

– Я счастлив слышать это, моя леди, – он посмотрел ей в глаза и заговорил серьезно. – Моя жизнь всегда была чередой боли и разочарования. Бесконечные войны, смерть и кровь. Я захлебывался в этой крови. Даже когда я пришел к Провидице, я знал, был уверен, что лучшее, на что я имею право претендовать – обретение человечности.

– Это не так, – попыталась возразить Калинда, но Вален перебил ее самым бесцеремонным образом, коснувшись пальцами ее губ, заставив ее замолчать.

– Позвольте мне закончить, – произнес он. – Я боялся стать чудовищем, какими были демоны, кровь которых течет в моих жилах. Но теперь… Теперь многое изменилось. Теперь я понял, что могу стремиться к чему-то большему. Я… – Вален на мгновение опустил глаза, а когда поднял их, в его взгляде светилась отчаянная решимость. – Я люблю вас, моя леди, – сказал он, будто бросаясь с обрыва в ледяную воду. – Я люблю вас всем своим сердцем.

Калинда замерла, не в силах вымолвить и слова. Нельзя сказать, что его слова стали такой уж большой неожиданностью для нее. Конечно, девушка чувствовала, что в его отношении к ней, что-то существенно изменилось в последнее время. Его забота о ней уже не ограничивалась стремлением защитить избранную Провидицей воительницу. Эта забота давно вышла на личный уровень.

Теперь тифлинг стоял в ожидании ее ответа, словно приговора. Калинда знала, скажи она «нет», он все равно пойдет за ней в самое пекло. И она знала, какой даст ответ.

– Я… тоже тебя люблю, – ответила девушка, и в тот же момент осознала, что это правда. Она действительно любила его. Влюбилась, как сопливая девчонка, в тот самый момент, как увидела его. Это чувство окрепло в ней за время их совместных странствий, закалилось в жестоких боях, когда они оба были на грани гибели. И только сейчас она смогла облечь в слова то, что чувствовала. – Я люблю тебя.

Вален шагнул к ней, сгреб ее в объятия, прижимая к своей груди. Его глаза были так близко, что Калинда ясно различила искры радости в их прозрачной голубизне. Почувствовав на своих губах его горячее дыхание и прочитав в его взгляде вопрос, она едва заметно кивнула. Тифлинг прижал ее к себе еще крепче, а его губы коснулись ее губ в чутком поцелуе. Поцелуй был медленным и осторожным, но от этого не менее нежным и сладким. Калинда прикрыла глаза, ее руки скользнули по спине Валена. Она почувствовала, как зубами, которые придавали его улыбке такое великолепие, он принялся нежно покусывать ей губы. Подобно цветку, они раскрылись под этим восхитительным натиском. Сердца забились сильнее, и под их глухие удары они молча стояли, едва касаясь друг друга губами, обжигая друг друга страстным дыханием. Вот он языком раздвинул ей губы и проник внутрь, словно желая обследовать ее небо и так нежно лаская язык, что она ощутила слабость во всем теле. Она обвила руками его талию, цепляясь за него, пытаясь устоять на ногах. Его руки ласкали ей спину, нежно гладя ее, путешествуя по бокам, слегка щекоча ребра. Вот одна рука властно скользнула вниз и замерла на пояснице. Осторожно, словно хрупкую игрушку, он крепко прижал ее к себе. Калинда едва слышно вздохнула, а Вален легко подхватил ее на руки.

Наттиру разбудил шорох за дверью. Привычная к постоянным опасностям дроу выскользнула из постели, в которой спала, не раздеваясь, и схватила кинжал с прикроватной тумбочки. В коридоре кто-то был. Девушка ясно различила шаги и сдавленный стон. Приоткрыв дверь, Наттира осторожно выглянула в коридор, но увиденное заставило ее поспешно скрыться в комнате, плотно затворив дверь.

Вален нес Калинду на руках. Руки полудроу обнимали его за шею. Тифлинг ногой распахнул дверь комнаты – своей комнаты – не прерывая поцелуя.

Наттира улыбнулась и, облегченно вздохнув, сползла по стене на пол.

Кожаная куртка была отброшена у самой двери. Следом за ней с грохотом упал металлический нагрудник. Лязгнул пряжками широкий ремень. Кучкой ткани осталась на полу черная рубаха. Тифлинг проник под рубашку Калинды, приподнимая ее, проводя ладонями по обнаженной коже.

Калинда чувствовала пробежавшую по позвоночнику дрожь. Вален, полуобняв ее, пальцами свободной руки стал распутывать завязки на ее рубашке. Калинда задрожала, но не пыталась его остановить. Тела коснулся прохладный воздух, но на помощь пришло спасительное тепло его рук. Калинду изумило, что эти жесткие мозолистые пальцы могут ласкать ее с такой нежностью. Девушка прижалась к нему, уронила голову на его плечо, затем ощутила мягкость постели.

Его поцелуй превратился в настоящее исследование глубин. Пытливым языком, жадными зубами, губами, пробующими все на вкус, он обшаривал ей рот. Он целовал жадно и страстно, словно маленькими глотками пил этот поцелуй, желая продлить его до бесконечности. Он был смелым и скромным, пылким и нежным. Он то требовал, то просил. Калинда испытала восхитительное, страстное чувство, ее тело пронзило желание, ее ответный поцелуй был исполнен любовного томления.

Его руки продолжали освобождать их от ставших ненужными стесняющих предметов одежды. Вален целовал ее волосы, глаза, пульсирующую жилку на шее.

В какой-то момент она перехватила инициативу, заставив его откинуться на подушки и нависнув над ним, щекоча его кожу волосами.

Ее пальцы очертили ширину его плеч и груди, останавливаясь, чтобы приласкать каждый шрам. Их много было на его теле, и девушка хотела знать все. Она прикасалась к ним губами, и каждому давала имя: храбрый, бесстрашный, герой. Его мускулы вздрагивали и играли от ее прикосновений, когда же руки Калинды соскользнули на его плоский живот и бедра, Вален вздрогнул и напрягся. Он осторожно опрокинул девушку на постель, и жар его тела охватил ее всю, с кончиков пальцев до губ, а руки все ласкали, ласкали и ласкали ее. Калинда вздрагивала от его прикосновений. Прикрыв глаза, она мурлыкнула как кошка, выгибаясь ему навстречу.

И тогда она почувствовала боль. Вскрикнув, она рванулась прочь. Руки тифлинга тут же разжались, выпустив ее.

Он сидел на разворошенной постели, в его светившихся красным глазах затухал огонь бешенства.

– Вален? – тихо позвала она.

Звук ее голоса, словно заставил его очнуться. Он посмотрел на нее, сжавшуюся около стены, обхватившую себя ладонями. На лице его отразилась целая гамма чувств: страх, вина, боль.

– Прости, – выдохнул он едва слышно и отвернулся. – Прости. Я не хотел.

Он явно собирался подняться и уйти, но девушка не дала ему это сделать. Она придвинулась ближе, ее руки обняли его плечи.

– Это был не ты, – шепнула она. – Это словно был кто-то другой. Что произошло?

Вален молчал. Калинда слышала, как колотится его сердце.

– Прости, – наконец, произнес он тихо. – Я должен был рассказать тебе. Это…

Он вновь замолчал, а Калинда вспомнила его полный ярости взгляд там, в таверне, когда рядом прошла эриния, вспомнила его раздражение в последнее время, его злость на дьяволов.

– Это Кровавые Войны, да? – догадалась она.

Вален вздрогнул и поднял на нее глаза. И Калинда поняла, что права.

– Я танар’ри, – тихо заговорил Вален, – Я полудемон из Бездны и дьяволы Баатора, где мы оказались, мои заклятые враги. Это место… Это место заставляет мою сущность бунтовать. Это голос крови. Зов Кровавой Войны. Чем дольше мы находимся здесь, тем труднее становится…

– Почему ты не сказал мне? – спросила Калинда.

– Я… – Вален тяжело сглотнул. – Я думал, что смогу справиться с этим, – он посмотрел в глаза девушке, но не увидел в них осуждения, обиды или страха – только любовь, заботу и участие. – Я не хотел, чтобы мои проблемы отвлекали нас от нашей задачи. Я просто… – Вален вздохнул, успокаиваясь. – Я могу справиться с этим, я осознаю, кто я и где нахожусь. Но иногда, когда я на мгновение ослаблю контроль…

– Как сейчас, – прошептала Калинда.

– Да, – Вален кивнул. – Как сейчас. Стоит мне потерять контроль, я превращусь в зверя… Я не думал, что все зайдет так далеко и закончится так, – в его взгляде отразилось сожаление, – Я должен был рассказать. Прости.

– Перестань извиняться, – сказала Калинда, завернувшись в простыню и соскользнув с кровати. – Если я услышу от тебя еще одно «прости», я разозлюсь.

– Но… – тифлинг не отводил взгляда от темного багрового следа на ее предплечье.

– Никто серьезно не пострадал, – Калинда пожала плечами и улыбнулась. – Теперь, когда я знаю твою тайну, я буду более осторожной.

– Нет, – Вален помотал головой.

– Нет?

– Я…

– Ты хочешь сказать, что больше не прикоснешься ко мне? – девушка вскинула белую бровь. – Так?

– Пока мы в Аду, я опасен для тебя, – тифлинг поднялся с кровати и натянул кожаные штаны.

Калинда некоторое время молча смотрела, как он вздрагивающими пальцами застегивает ремень. Потом подобрала с пола собственную одежду и вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.

У них еще будет время, чтобы вернуться к этому разговору. И не только…